Код Шекспира - Страница 63

— Она права, — сказал Сунир, кивнув. — В тысяча пятьсот девяностом году подобные обвинения часто выдвигали, чтобы избавиться от еретиков, а также от тех, кто мог вызвать волнения или проявлял инакомыслие.

— Получается, что обвинения не имели никакого отношения к тому, что Кит на самом деле говорил или делал.

— В этом-то все и дело, — сказала Мелисса. — Они использовали разные варианты обвинений, когда судили ведьм, католиков или евреев.

— Есть немало людей, которые и сейчас охотно разорвал и бы его на части за подобные слова, — заметил Сунир. — В том числе и в вашей стране, о чем я не раз читал.

— Значит, на виселице Марло оказался бы не один.

— Да, — согласился Сунир. — Вы упомянули Джона Пенри. Но даже и он не был первым.

Джейк и Мелисса с удивлением посмотрели на Сунира.

— О чем вы? — спросил Джейк.

— Он не был первым из тех, кого арестовали и подвергли пыткам за ересь по тем самым обвинениям, которые содержатся в этом письме, — сказал он, показывая на копию доноса Бейнса, сделанную Мелиссой.

— Вы узнали что-то новое? — быстро спросил Джейк.

— Как и вы, я кое-что почитал. Вы помните писателя по имени Томас Кид?

Джейк покачал головой, а Мелисса кивнула.

— Конечно, из «Университетских умов».

— Совершенно верно. — Он бросил на нее еще один взгляд, такой влюбленный, что Джейк с удовольствием бы его перехватил и выбросил в мусорную корзину. Улыбка Сунира могла бы возвести мост через Темзу. — Тогда он был известным лондонским драматургом. Кид подвергся пыткам, от которых и умер. Фактически его казнили.

— Или еще того хуже, — содрогнувшись, сказала Мелисса. — Умереть от пыток! Какая ужасная смерть.

— Некоторое время он жил вместе с Марло. Ну, вы понимаете, два молодых художника пытаются добиться успеха в Лондоне, совсем как в наши дни. Неожиданно Кида арестовывают — кстати, по приказу Уитгифта, — и тут власти «узнают» о том, что в его распоряжении находится ужасный документ. После пыток Кид признается, что его автором является Марло. Что и послужило причиной ареста Марло.

— Таким образом, не выдержав пыток, друг предал Марло, — сказала Мелисса.

— Или это была западня, — заметил Сунир. — Возможно, они пытались сфабриковать дело против Марло.

— Однако Кид умер, а Марло вышел на свободу под залог, хотя совершил такое же преступление, — заметил Джейк.

— Так что же это был за компрометирующий документ? — спросила Мелисса.

— В нем отрицалось божественное происхождение Христа.

— Иными словами, все то же самое, — сказал Джейк.

— Да, если он вообще существовал. В любом случае, к этому моменту Марло жил в Числхерсте, поместье своего патрона Томаса Уолсингема, кузена Фрэнсиса. Именно там его и арестовали.

— То есть занимал более высокое положение, — задумчиво проговорила Мелисса.

— Да. Он уже стал любимцем Лондона. И жил у Уолсингема, придумывая план, который помог бы ему избежать последствий надвигающегося шторма.

— Кстати, а вы знаете, кто заплатил за него залог? — спросил Джейк, заглянув в свои заметки.

— Уолсингем, естественно, который считал себя человеком театра и покровителем искусств. Вместе с Пембруком он финансировал пьесы Марло. А потому был заинтересован в том, чтобы сохранить жизнь своему другу и протеже.

Их прервал официант, который принес выпивку. Когда Джейк потянулся в карман, чтобы заплатить, его внимание привлекло движение в дальнем углу бара. Крупный джентльмен в сером твидовом пиджаке вел серьезный разговор со стройной темноволосой женщиной, которая сидела к Джейку спиной. Их старый друг, Наблюдатель. Джейк почувствовал, что начал краснеть. Он толкнул в бок Сунира.

— За нами слежка.

Сунир проследил за взглядом Джейка и встревожился.

— Проклятье, — пробормотал он.

— Что? Что случилось? — спросила Мелисса.

— За нами следят, — мрачно ответил Сунир.

— Ах, вот в чем дело. А кто эта женщина?

Именно в этот момент женщина обернулась и бросила быстрый взгляд в их сторону, а потом вновь о чем-то заговорила со своим собеседником.

Пульс Джейка ускорился.

— Я знаю эту женщину.

— Что? — с тревогой спросил Сунир.

— Откуда? — Мелисса также начала нервничать.

Джейк узнал Диану Паркер, главу кафедры английской литературы, которая не слишком охотно разговаривала с ним на прошлой неделе, а на похоронах старалась избегать.

— Подождите здесь. Мне это надоело.

Джейк слез с высокого табурета, на котором сидел возле стойки, и решительно направился в дальний конец бара. Паркер заметила его и подтолкнула своего спутника, который встал. Джейк подошел к ним.

— Рад снова видеть вас, доктор Паркер, — сказал он, обращаясь к женщине, а потом повернулся к крупному мужчине, который примирительно поднял руки.

— Ладно, — резко сказал Джейк. — Что вам нужно теперь?

— Прошу прощения?

— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Вы преследуете меня и мою дочь вот уже несколько дней. И прошу вас, не нужно больше болтать всякий вздор. Я хочу получить объяснения.

— Пожалуй, мне пора, — сказала Паркер, резко вставая. Она неловко взмахнула рукой и перевернула свою выпивку. — Извините, — сказала Диана Паркер бармену.

А затем, слегка покраснев, быстро пошла к выходу, шелестя своей юбкой-шотландкой. Джейк заметил, что ее шерстяные гамаши в одном месте заштопаны. Он вновь почувствовал смущение — Джейку совсем не хотелось привлекать к себе внимание.

Однако Наблюдатель казался совершенно спокойным. Он потянулся за своим бокалом, бросив на Джейка равнодушный взгляд.